Дмитрий Столяренко
Эмансипация и освобождение человека, как это показал еще Маркс в работе «К еврейскому вопросу», возможно лишь через преодоление и упразднение религии, тем более, в том виде, в котором она существует в капиталистическом обществе.
Современные религиозные институты предстают перед нами в уже развитом виде, и их связь с обществом лежит преимущественно в области товарно-денежных отношений. Но исследование религии как общественного явления должно состоять, прежде всего, в выявлении и объяснении ее социальных корней.
Интересным с этой точки зрения представляется первоначальное становление христианства по той причине, что оно, в конечном итоге, привело к разрушению господствующих на тот момент экономических отношений, и связь его содержания с общественными условиями будет наиболее очевидна. Базу для этого направления исследований, безусловно, заложил Энгельс в работе «К истории первоначального христианства».
Прежде всего, стоит отметить достаточно очевидный факт, что христианство более позднего периода (не говоря уже о сегодняшнем дне) и христианство периода первоначального становления – практически, разные религии. Почему? Первоначальное христианство находится в беспрерывной борьбе, где целью является не столько достижение господства, сколько выживание. С достижением же господства идеологическое наполнение христианства меняется – устанавливается догматика, оформляются ритуалы и т.д. Ну а если говорить о сегодняшней христианской церкви, то мы, скорее всего, имеем дело практически исключительно с ритуалами без идеологической составляющей. Причину такого «идеологического опустошения» также стоит искать в общественных отношениях. Если в период средневековья, например, общественная борьба не могла существовать в иной форме, кроме как религиозной, и, как пишет Энгельс, «за религиозной экзальтацией скрывались весьма осязательные мирские интересы», то сейчас «мирские интересы» религии перешли в плоскость стяжательства, а борьба ведется в абсолютно других формах, не только не пересекающихся с религией, но и требующих ее радикального преодоления.
На момент первоначального становления христианство было явлением, явно противостоявшим разложению общества того времени, ее социальные корни лежали в «рабах и вольноотпущенниках, бедняках и бесправных», ищущих выход из, по сути, безвыходного положения. Точнее – не имеющих выхода в «этом мире», поэтому выход ими был найден в области религии.
Помимо всего прочего, религия не только имела социальные корни, но она и исходила из абсолютно осязаемых общественных условий в дальнейшем своем развитии. Развитие ритуальной составляющей и идеологического наполнения религии происходило таким образом, чтобы увлечь за собой массы, а позднее, когда религия превратилась из идеологии участвующих в борьбе в инструмент господствующего класса – таким образом, чтобы обеспечить максимальный контроль над этими массами.
Но всякий раз христианство не является ни «данным свыше», ни простым развитием идей иудаизма, а, напротив, оно – продукт конкретных общественно-исторических условий, в которых ему приходится существовать и из которых оно должно исходить.
На сегодняшний день мы уже не можем говорить о «развитии» религии. Развитие общества настойчиво подсказывает нам, что необходимым является ее рациональное преодоление, для чего нужно понимание, каким образом религия выросла из конкретно-исторических общественных условий.