Сказка (Евангелие нового понимания)

Посвящаю светлой памяти собственной собаки

Глава 1
Жизни и смерти богов

Где-то далеко - далеко, в пустоте, что бессмысленной неистовостью собственной несущественности угнетает сам смысл существования, вечность вечности, бессмертный и без рождения, пребывая в полном праздном бездельничестве, был бог. Никто так и не понял, сидел этот самый бог, или стоял, или принимал какое-либо другое немыслимое положение, но он там был, и как-то существовал. Существовал оный бог до тех пор, пока, опосля вечности вечностей своего же собственного бездельничества, ему, наконец все сие не надоело до чертиков.
И захотел бог сказать слово, но не было ничего, что это слово могло бы породить и распространить в пространстве, потому как попросту пространства не существовало, ибо этот самый бог ничего для того не сделал, вечность вечности пребывая в бездеятельной лености.
И тогда разозлился бог, хотел топнуть ногой, но оказалось, что не на что топнуть, да и ноги – то не наблюдалось, не было создано.
Совсем озверел от злости бог, пуще прежнего злиться, заглянуть за край пустоты желает, но и тут – не судьба… глаз нету, нечем смотреть, да и не на что смотреть, ибо нет ничего в пустоте пустот.
И тогда тот самый бог уже не выдержал, собрав всю силу собственной мысли, всю волю, парализованную вечность вечности леностью и бездеятельностью, сжал себя в точку…
И взорвался бог. Взрыв был такой силы, что от взрыва сего сотворилось пространство. И полетело в это пространство все то, на что разлетелся бог. И было всего сего так много, что сотворились сгустки того материала, из которого состоял взорвавшийся бог.
Дерьмо, которое за вечность вечности собралось в кишечнике, окаменевшее и застоявшееся, разлетевшись, стало собираться в планеты, моча – сотворила океаны, а газы кишечные, воспламенившись, создали светила.
И стали эти планеты крутиться вокруг своих светил, океаны – приливать и отливать под действием сил гравитации других планет, а солнца светить и греть все то, что находится от них неподалеку.

Глава 2
Сотворение по образу и подобию

И был океан, и шумел океан, обласканный лучами кишечно-газового светила, и была твердь из кусков дерьма господнего, но где-то глубоко-глубоко на дне сего океана. И вот, в океан, который сотворен из каплей мочи господней, попали осколки плоти господней. И стала плоть сея плодиться и размножаться, совокупляясь, пожирая одна – другую, принимать формы причудливые, приспосабливаться к жизни в океане, соревнуясь в том, коя из форм сих сожрет больше других форм и видов.
Но вдруг, однажды, загудел океан, что сотворен из мочи господней, забурлили огромные волны, стала твердь, что из дерьма господнего, шевелиться, трескаться, подниматься вверх. К изумлению этих скоплений форм и видов, на поверхность океана поднялась огромная часть дна, образовав континент Пангея. Когда все успокоилось, волны перестали лизать небеса, начали эти причудливые формы и виды осваивать новое – сушу. Приспосабливаясь теперь к передвижению, у них появились лапки, ножки, брюшка и т. д. И стало то, что росло неподвижно на дне океана, приспосабливаться к существованию на суше, укореняясь, вытягивая стволы свои ввысь, и с ними вместе вытягивались шеи всепожирающих существ, росли мощные лапы, бивни и шпоры, рога и зубы, потому как принцип остался неизменным: «если не сожрешь ты – сожрут тебя».
И вот, когда уже в лысой голове холоднокровного существа почти забрезжил рассвет сознания, произошло нечто не виданное досель. Из глубин пространства, подстегиваемый потенциальной энергией взрыва господнего, несся с огромной скоростью большой кусок дерьма господнего. И попал тот кусок в твердь, дерьмо в дерьмо, и содрогнулась твердь, и взлетела пыль, коя укрыла планету на многие годы. И дала твердь огромные трещины, которые тут-же заполнились океаном, что из мочи господней, и поплыли куски Пангеи в разные стороны, образовав много океанов, морей, проливов и кусков суши разной величины.
И замерзла вода, что из мочи господней сотворена была, ибо чрез мегатонны пыли дерьма господнего не проникали лучики кишечно-газового светила господнего. И вымерзли все те, у кого в жилах текла холодная кровь, а тот кто не вымерз, оброс густой оболочкой маленьких роговых отложений, названных позже волосами. И научились те, кои торчком торчали в тверди, что сотворилась из дерьма господнего, сбрасывать листья, и выросли высоко-высоко, чтобы хоть немного стать ближе к кишечно-газовому светилу. И с ними вместе начали вытягиваться носы, расти острые когти, появляться крылья. Все те виды, что выжили во сумраке великом, стали греть себя изнутри, облачившись в шерстяные шубы.
И вот наконец, из недр пещер, кои образовала твердь, что сотворилась из дерьма господнего, грязное и вонючее (хотя оно и не чувствовало сего), прежде прыгавшее по высоким деревьям, но в следствии холода забравшееся в пещеры, издавая ужасающие звуки гласа божьего, кои не мог воспроизвести сам взорвавшийся когда-то бог, размахивая сухой веткой, которая зажата была в отростке плоти, позже названного рукой, вылез и сам «образ подобия господнего». И смотрел «образ» на все то, что творится вокруг, издавая ужасные звуки, и слушал «образ» страшные звуки того, что сотворилось из частей взорвавшегося бога, и пробудилось наконец у «образа» сего то, что сам оный назвал «сознанием».

Нравится? Тогда продолжу в следующем "выпуске передачи по заявкам верующих"